Стриптиз или боль? (#яНеБоюсьСказать)

Недавно, точнее 7 июля в сети появился флэш-моб под хештегом #янебоюсьсказать. Я упустил его развитие в виду своего отсутствия в Интернет-пространстве в пятницу и выходные. Я видел этот хештег и поначалу подумал, что акция будет приурочена к введению пакета поправок Яровой, но все оказалось еще интереснее. Флеш-моб запустила Анастасия Мельниченко, глава правления украинской общественной организации Studena, он был поддержан российской аудиторией и пошел дальше, кажется уже в Казахстан. Флеш-моб #янебоюсьсказати и #янебоюсьсказать, направленный на борьбу с дискриминацией и сексуальным насилием. Сейчас мне остается наблюдать, как оно было, и я хочу написать свое мнение от прочитанного.
А было оно так, судя по высказываниям, многим читавшим оказалось неприятно такое обнажение сексуальных домогательств осмелившимся на это. Очень умные писали, что «хорошо, но надо было не так», менее умные, что «надо держать в себе, а не выносить грязное белье на показ», или «истерички собрались сейчас отвеселятся, потом похмелье будет» (мол, одни останутся со своей проблемой), были тролли искавшие след. Профессиональные психологи тоже не были столь отличны от массовой аудитории и писали про ретравматизацию, что это кому-то нужно, про собственную рекламу участницами и их эротические фантазии, что не соблюдены границы и безопасность, как будто речь идет про терапевтическую группу, как будто Интернет или любое другое общественное место безопасно для вынесения подобного рода проблем, ну и про то, что надо было к профессионалам обратиться, к ним, видимо. Очень сильные гуру коснулись темы «психологии толпы», растворении «я» в ней или идентификации с толпой, или просто бизнеса. По правде говоря, все это имеет место быть.
В целом, общественный отклик был как-то не про — «о ужас, столько изнасилованных женщин», «сколько они терпели, как с этим жили», что вот так это вырвалось в Интернет-пространство без особой на это договоренности. И как это больно вспоминать, осознавать сейчас и писать об этом. Флэш-моб нашел поддержку многих женщин имевших в своей жизни сексуальное насилие, как волна, вышедшая из океана сметая «профессиональный взгляд», ханжество, слепоту и прочее прелести общества, от безысходности. Вдумайтесь в эти слова, любители поразглагольствовать — «от безысходности». Здесь дело не в «плохо» или «хорошо» это было. Также важно понимать, что акция, это не терапия, и не групповая терапия, о чем многие профессионалы видимо забыли, акция, для того, чтобы привлечь внимание, через себя, через свою боль, через свое настоящее и да через свою жертву тогда, и сейчас, черт возьми! А не через политкорректный бред и бесконечные обсуждения абстракций, иначе в ней не будет смысла.
Я не согласен с некоторыми профессионалами, которые написали, что процент истеричек в обществе невелик. Я считаю, что процент велик, причем истеричек обоих полов, так как сейчас мы имеем общество демонстративного поведения с телевидением и его «Дом 2» и прочими подобными передачами, Интернет с его социальными сетями, с декларацией бесконечного успеха и прочей пропагандой Dolce Vita. Многие готовы вывалить свою жизнь на страницы социальных сетей. Но дело тут совершенно не в этом. Какую бы не имел структуру характера человек, для того чтобы поддержать такую акцию нужно иметь «фундамент», нужно иметь эту травму, которая была заблокирована, замурована, и покрылась, возможно, и истерическими реакциями, что, в общем то вполне согласуется с психологическими защитными механизмами. Ими, возможно и зацепились те, кто писал о своих жутких историях. Да, и нужно иметь «накопилось».
Я хочу сказать, что я «за» этот флэш-моб и всячески его поддерживаю. Да, другого способа не нашлось, чтобы привлечь к себе и проблеме внимание, и вот эту проблему нужно решать профессионалам и государству, а не обсуждать то, как это было сделано женщинами или мужчинами, которые устали терпеть прошлое и настоящее насилие. Такая травма не может не вылезти наружу, как бы ее не пытались замуровать и задвинуть подальше и как бы не способствовали тому ханжеское общество и ближайшее окружение. На то чтобы ее держать внутри нужна огромная энергия, более того такая травма разрушает как психику так и тело и в данном случае я рад, что женщины и некоторые мужчины нашли в себе смелость написать о своей истории и тем самым снизить то напряжение, которое есть внутри. Сейчас это работает на них. Я не думаю, что жалкие обесценивающие высказывания могут сейчас нанести вред, потому что сейчас они вместе, объединены одним горем. Они сильны, они узнали, что не одни, и это есть поддержка друг друга, есть поддерживающая волна, можно ее как угодно называть, хоть «волна истерии», в зависимости от отношения к этому. Но они уже не одни со своей травмой. Рациональные рассуждения многих специалистов это какая-то ханжеская защитная реакция людей не готовых признать наличие такого количества сексуального насилия в их же географическом пространстве. Почему? Вот это вопрос, но повыпендриваться терминами удалось. Не было личной терапии, нет поддержки? Для меня остается загадкой такая реакция. Другие, коих ничтожно малое количество — посочувствовали, дали телефоны, адреса, или свои контакты для дальнейшего решения проблем участницами флеш-моба.
Конечно, не стоит после этого флэш-моба сидеть и думать, что написать было достаточно для решения проблемы, ведь это только смелый первый шаг, отчасти зацепленный коллективной истерией и это тоже нужно понимать, но тут СТОП, не нужно обесценивать свою реакцию, она именно ваша и она настоящая и искренняя. Далее нужно обращаться к специалистам для переживания этого опыта, для интеграции и последующего исцеления, так как, конечно, флэш-моб привел к жесткому вскрытию нарыва, а далее необходимо лечение. Пожалуйста, не упускайте этот момент. Да и прошлое окружение никуда не делось, возможно, продолжит свою обесценивающую позицию. Поэтому, поддерживая, я настаиваю на обращении к специалистам.
Вот об этом сейчас нужно думать специалистам психологических служб, частнопрактикующим специалистам, психологическим сообществам, государству. Почему люди не знают куда обратиться? Почему не знают, что помощь в таких ситуациях есть и может быть оказана в современном мире достаточно квалифицировано? Почему не знают, что жить с такими травмами опасно как для них самих, так и для их детей? Что касается тех кому неприятно, я думаю, переживут, реальность всегда бьет ключом по голове, обычно на 32.
Спасибо всем, написавшим женщинам и мужчинам за смелость и открытость. Именно вы вносите чистые ручьи в это болото ханжества и рациональных постулатов в обществе. Вы мужественны и искренны и найдете отклик в обществе.
Я думаю, когда сами люди начинают защищать себя и свои психологические границы, значит общество не потеряно, значит, есть живые люди и значит будут изменения.
Полезные ссылки:
Обучать сексуальному поведению нужно с детства, вот полезная статья родителям: Блог Анны Кук. #ЯнеБоюсьСказать?: как уберечь детей от сексуального насилия?
И еще про детей (Екатерина Сигитова): Как разговаривать с детьми о сексуальном абьюзе
Первую помощь могут оказать здесь: Московская служба психологической помощи населению

И здесь: Интернет-служба экстренной психологической помощи МЧС России
Если уже случилось: Независимый благотворительный Центр помощи пережившим сексуальное насилие «Сёстры»
Почитать еще мнение: Проверка на вшивость. Людмила Петрановская о флешмобе, который ставит диагноз обществу
Почитать еще мнение: Анна Варга. Травма начинается с молчания
Телефоны:
Единый общероссийский детский телефон доверия (круглосуточный): 8-800-2000-122, могут обратиться как дети, так и родители;
Телефон доверия для детей и подростков: 8-499-189-68-60;
Кризисный центр «Анна» для женщин, переживших насилие в семье: 8-495-473-63-41;
Всероссийский бесплатный телефон доверия для женщин, пострадавших от насилия в семье: 8-800-7000-600;
Центр поддержки женщин «Надежда»: 8-495-492-46-89 (психологическая помощь, в экстренной ситуации женщине с детьми предоставляется временное убежище в любое время суток).